Леонид Алёхин - Сердце Чёрного Льда [С иллюстрациями]

— Моему отцу не посчастливилось встретить одного из последних, а может, и последнего мантикора на континенте.

Нагнувшись, лорд Белин увидел, что на жало чудовища нанизана крошечная человеческая фигурка. Изготовивший ее мастер не поленился раскрасить ее волосы в огненно-рыжий цвет, а мантию в красный.

Теперь красная мантия герцога лежала на плечах Анже Савина. Буйство рыжих кудрей сдерживал золотой обруч на лбу. Сейчас оба глаза Лорда Юга — зеленый и голубой — хранили одинаковое выражение.

Можно было заглянуть в них глубоко. Попытаться понять, о чем думал Савина сейчас и в тот день, когда перед ним на траву положили почерневший и раздувшийся от яда труп старого герцога. Коснуться души хозяина Рубиновой Оправы.

Якош Белин не стал рисковать. Душа лорда Савина, он был в этом уверен, могла обжечь не хуже флогистона. Который, как известно, в избыточном количестве плавит даже камень.

— Так я стал герцогом, не узнав, в чем состоял план моего отца, — голос Анже звучал почти весело. — Передо мной расстилались лишь обрывки картины, не желавшие складываться в единое целое. План, несомненно, был, и мой отец ему следовал. Мне потребовалось два года, чтобы понять ход его мыслей. И все равно, если бы не мой брат, князь Фалин, не его умение говорить с ветрами, развеявшими пепел, посвященный в тайну, для меня до сих пор оставалось бы загадкой, как мой отец собирался покорить неприступный Север.

— Заключив союз с лодрами Хребта, что же может быть проще, — сказал Якош Белин.

Герцог Савина покачал головой:

— Только одно могло заставить князей нарушить клятву и вмешаться в дела, творящиеся у подножия. Сбывшиеся предсказания Песни Небес. Если мой отец и слышал о Песне от своей жены, урожденной Фалин, он не придавал ей никакого значения. Военный союз с Оправой Сапфира он считал невозможным. И все же он нашел способ сокрушить алмазный пояс вашей обороны, Якош. Совершить невозможное, то, что не удавалось никому из Савина.

— Теряюсь в догадках.

— Немудрено, — теперь герцог улыбался, как расшалившийся мальчишка. — Позволь же приобщить тебя к великой тайне.

— С первой частью плана моего отца ты уже знаком.

Руки герцога двигали скрытые под крышкой стола рычаги, оживляя игрушечный пейзаж.

— Вот Фавелы поднимают знамя мятежа.

Над маленьким замком вассалов Савина взвился полосатый штандарт. Бойницы ощетинились блестящими пушечками. Со скрипом поднялся мост через ров.

— Отборные баталии Савина маршируют к замку мятежника.

Воротца замка Огня и Света распахнулись. Исполненные с величайшим тщанием фигурки паровоинов и латников, оживленные механикой стола, двинулись по дороге в сторону замка Фавелов.

Приближаясь в то же время к границе Серединных Земель.

— Вам удалось застать нас врасплох, — сказал барон Белин.

Навстречу бойцам Савина мятежный замок выпустил свои баталии под полосатыми знаменами мятежа. Они сошлись в городке Костры, самой южной станции железного пути. Всего в двадцати шести лигах от межевого замка Харат.

Но боя не случилось! Флажки над фигурами Фавелов перевернулись, стали алыми, как у Рыцарей Савина. Две армии перестроились и объединились в клин, направленный на замок Харат.

Вторжение началось.

— До сих пор не могу понять, как вам удалось так быстро взять замок, — сказал барон. — Весть о том, что Рубиновая Оправа наступает, всего на час опередила «солнечное письмо» о падении Харата. В нем не было ни слова о воздушной атаке.

Анже Савина молчал и хитро смотрел на него. Игрушечные завоеватели застыли под стенами межевого замка. Благородный Йарик-и-Харат был Лордом Алмаза второй Огранки. У него должно было хватить сил удержать замок до подхода подмоги из соседних крепостей.

Не хватило. До того, как штурмующие взорвали гелиограф, он успел передать, что замок расстреливают из стенобитных орудий огромной мощи.

«…дырки стенах рост паровоина…»

«…разбили надвратную башню одного выстрела…»

Каждая строчка последнего письма межевого лорда была пронизана ужасом.

Теперь, глядя сверху на живую миниатюру, барон Белин понял ход мыслей Анже Савина и его хитроумного отца.

— Железные пути, — сказал он. — Вы подвезли осадные орудия составом.

— Неплохо, клянусь Пламенем! — воскликнул герцог.

Он подкрутил механизм стола. Станция Костры преобразилась. Самое большое ее здание раскрылось на две части. Внутри оказалась спрятана стоянка не одного, двух бронеполозов!

— Познакомься с «Червем» и «Сколопендрой», Якош, — торжественно произнес Анже.

Барон наклонился над столом, чтобы рассмотреть полозы в деталях.

Четырехкотельная «Сколопендра» тащила шесть открытых платформ, на которых были установлены громадные даже в крохотном масштабе гаубицы. Стены Харата и остальных межевых крепостей оказались на совести длинноствольных чудовищ.

Бронированные вагоны «Червя» числом не меньше десятка были оснащены скорострельными спонсонами и формой напоминали панцирь жука. Сам паровоз нес небольшую курсовую пушку и зубастый ковш-отвал.

— Наследство моего отца, — герцог Рубина любовно погладил бронеполозы. — Он заказывал их по частям, чтобы нельзя было догадаться, глядя на чертежи, что получится в итоге. Мастера Валита до сих пор, я думаю, уверены, что их котлы обогревают мой замок и вращают лебедки раздвижных мостов над горными реками.

— Все же я не понимаю, — сказал лорд Белин. — Как вам удалось снять пушки и приспособить их для штурма всего за несколько часов? На такие громадины должен был уйти целый день, не меньше.

Анже Савина усмехнулся уголком рта.

— Помнишь старую историю о том, как мой добрый дядюшка, лорд Майра, напоил расплавленным золотом Мастеров Оружейников?

Якош кивнул.

— В Россыпи тебе расскажут, что барон свихнулся на почве застарелой вражды с гражданами Валита. Может, так оно и было, но в тот раз дядя выполнял приказ моего отца. Он заказал в Звенящем Граде стенобитные орудия огромного калибра. Их назвали Шесть Сестер. Никто не мог понять, зачем старому безумцу пушки, которые не выдержит ни один нормальный станок. Врыть в землю и гвоздить супостата? Но как доставить их на место?

Издав громкий свист, «Сколопендра» покинула Южную и двинулась в направлении Харата. Не доезжая до замка где-то пол-ладони, полоз остановился.

— На все вопросы у моего отца был готов ответ. Он придумал, а приезжие Мастера воплотили вагоны-станки для Сестер. С ними можно было вести огонь прямо с полоза.

Шесть платформ «Сколопендры» выпустили металлические лапы, впившиеся в землю по обе стороны состава. При взгляде сверху бронеполоз действительно стал похож на насекомое, в честь которого был назван.

Сестры-гаубицы развернулись жерлами в сторону замка Харат.

— Увы, Мастера не пережили первых испытаний своего детища, — вздохнул Анже Савина. — История с золотом придумана ушлыми писаками «Сплетника». Дядюшка был скуповат и вряд ли стал бы тратиться так бездарно. В действительности все было гораздо прозаичней. Чтобы сохранить тайну, Мастеров закатали в болванки снарядов. И выпалили ими из Шести Сестер.

С оглушительным треском орудия «Сколопендры» выпустили белые облачка дыма. Стены Харата сложились, замок превратился в развалины.

— Зная покойного барона Майра, я уверен, что в момент выстрела Мастера были еще живы, — добавил герцог.

— Как видишь, мой отец подобрал отмычку к несокрушимому поясу верности Севера. Лордов Алмаза можно было победить в поле, но их замки были неприступны. Для любых средств, кроме Шести Сестер.

— Положим, в поле вам нас побить не удавалось, — проворчал барон. — Кроме того, как твои Сестры справятся с заграждениями здесь и здесь? — Лорд Белин указал пальцем станции, укрепленные силами его Оправы. — И как они пройдут по взорванному мосту через Пороги?

— Верные вопросы, — кивнул Савина. — Ответы на них дает мой «Червь».

Повинуясь движениям рук южанина, мост через Пороги распался. Броневагоны с гербом Белинов заняли перекрестки железных путей, держа окрестности под прицелом орудий.

Боевой полоз по имени «Червь» не спеша выполз из своего логова на Южной и взял курс в направлении замка Окрест.

В то же самое время армия завоевателей, усиленная подоспевшими паровоинами, Всадниками Майра и пехотой лордов Мирна, двинулась кратчайшим путем к родовой твердыне Лордов-Защитников.

Навстречу им выползли маленькие, но грозные самоходы Белинов и Палосов, промаршировали панцирные скорострельщики Ладогов.

Южный клин должен был неизбежно уткнуться в отвальные щиты «Буйволов», увязнуть среди холмов и быть разгромленным фланговой атакой. Как уже не раз случалось в истории войн двух Оправ.